Диссонанс - Эрика О`Рурк

– Нет ничего невероятного.

Руки Саймона мягко сжали мои пальцы.

– А есть миры, где научились лечить рак?

Я перестала улыбаться.

– Не знаю. Наверное. Но…

– Мы могли бы взять мою маму в такой мир?

Лицо Саймона в это момент светилось такой надеждой, что я, не выдержав, отвернулась. Мне ужасно не хотелось становиться тем человеком, который вернет его с небес на землю, но выхода не было.

– Это невозможно, – ответила я. – Помнишь, что произошло, когда ты хотел пройти через портал вместе со мной? Если ты не Путешественник, то не сможешь пересечь границу между мирами.

Мне показалось, что после моего ответа тени под глазами Саймона стали гуще. Он медленно провел ладонью по лицу и предпринял новую попытку:

– А как насчет того, чтобы доставить лекарство сюда?

Я понимала, что, отвечая, мне следует тщательно подбирать слова, чтобы не ранить Саймона слишком больно. Впрочем, в любом случае мои слова стали бы для него ударом.

– Перенос объектов из отраженных миров запрещен. Это слишком опасно.

Саймон с горечью усмехнулся:

– Но ведь это всего лишь лекарство. Какую оно может представлять опасность?

Я подумала о рисунке, который вручил мне один из отраженных Саймонов, тот, кто писал этюды на кладбище. В свое время я опрометчиво сунула его в свой рюкзак. Даже сейчас, когда он был спрятан в одном из выдвижных ящиков стола, от него исходил едва заметный диссонанс. А ведь это было лишь пассивное напоминание, а не предмет, способный вызывать в окружающем мире реальные материальные изменения.

– Дело не в размере и не в свойствах объекта. Дело в тех изменениях, которые он провоцирует. А присутствие в Главном Мире человека, которого там быть не должно – одно из самых сильных изменений. Коррекции такого масштаба – против правил.

Саймон отпустил мои руки. Было видно, что мои слова не только шокировали его, но и привели в ярость.

– Значит, ты отказываешься спасти мою маму из-за того, что у тебя из-за этого могут возникнуть проблемы?

Я тоже начала закипать.

– Пойми, я не могу. Если я дам твоей маме лекарство из параллельного мира, разница в частотах может в итоге нанести ей еще больший ущерб, чем болезнь. – Я вспомнила об аномалии, о страшных инверсиях и о том, что Саймон каким-то образом связан с ними. – Лекарство может разорвать ее пополам. И учти, ущерб будет распространяться. На тебя и на всех, с кем или с чем она будет контактировать. Ты можешь просто исчезнуть. Я не хочу, чтобы это снова случилось с тобой из-за меня.

Он застыл, словно пораженный громом.

– Снова?

Я молча провела пальцем по клавишам пианино.

– Дэл!

– Я не просто наказана, а временно исключена из Путешественников. Точнее, мне запрещено посещать параллельные миры без сопровождения. Понимаешь, несколько недель назад во время планового занятия мы с Адди попали в один отраженный мир, который оказался нестабильным. В этом мире существовали и вы с Игги. Я что-то напутала с цепочками последствий и… В общем, все исчезло. Я разделила целое ответвление от Главного Мира.

– Разделила?

– Да. Это похоже на подрезание ветвей у дерева. Только отрезанная ветка… разрушается.

Я опустилась на стоящий перед пианино стул рядом с Саймоном.

– Ты хочешь сказать, что и я тоже разрушился? – уточнил Саймон с нервным смешком.

– Твое отражение. Ты – Оригинал, ты живешь в Главном Мире, поэтому на тебя это никак не повлияло. Но если мы начнем переносить в Главный Мир предметы из его параллельных ответвлений, это нанесет ему ущерб. Так и с лекарством. Оно способно разрушить ткань Главного Мира вокруг твоей мамы. И тогда ты тоже можешь исчезнуть. Вы с ней – оба.

Я уперлась лбом в плечо Саймона, почувствовав, что его мышцы напряжены. Он был как натянутая струна.

– Прости. Мне очень жаль…

– Не извиняйся. – Интонация, с которой были сказаны эти слова, заставила меня поежиться. – Тогда какой во всем этом смысл?

По телу у меня побежали мурашки. Там, на складе спортинвентаря, Саймон говорил, что Путешествия – нечто поразительное. Там он считал, что и я сама была поразительной.

«Я не могу понять, что ты за человек, а мне этого хочется». Теперь, похоже, Саймон во мне разобрался, и я перестала быть для него загадкой. И той девушкой, которую он когда-то целовал под дождем и в своих снах, тоже. Выходит, я являлась для него лишь средством для достижения определенной цели?

Но ведь и я ничем не лучше. Я использовала свой дар Путешественника, чтобы получить то, чего не могла добиться обычным путем.

– Какой смысл в этих ваших Путешествиях, если вы не можете спасать людей? Делать мир лучше?

– Путешественники верят, что целостность Главного Мира – самое важное. Это – нечто вроде ствола огромного старого дерева, а остальные миры – его ветки и молодые побеги.

– Значит, весь мир – дерево. Здорово. Очень экологично.

– Если одна из ветвей повреждена или больна, это ведет к ослаблению дерева. Если таких случаев слишком много, дерево может погибнуть. Поэтому мы стараемся компенсировать ущерб, не допускать распространения заболевания. Иногда это означает, что мы вынуждены позволять свершиться негативным событиям.

– Чушь собачья. Речь идет о моей матери. – Саймон снова взял мои руки в свои. Я почувствовала, что вот-вот разрыдаюсь – такое отчаяние прозвучало в его словах. – Ты сказала, что лекарство может ей навредить, даже ее убить. Значит, этого может и не случиться. Это все равно лучше, чем то, что с ней происходит сейчас. Пожалуйста, Дэл.

– Я не могу.

– Можешь. Ты ведь постоянно нарушаешь правила. Ты сделала это сегодня, когда рассказала мне о Путешественниках. Почему не сделать это еще раз, если это может принести кому-то реальную пользу?

Я почувствовала, что вот-вот сдамся, – горе, звучавшее в каждом слове Саймона, поколебало мою решимость. Мой взгляд упал на ноты написанной нами композиции. Основную ее тему Саймон позаимствовал у одного из своих отражений. Это еще раз напомнило мне об ошибках, которые я наделала, – если только это можно было назвать ошибками. Я покачала головой, поняв наконец то, что мне часто говорили родители, пытаясь меня вразумить.

– Мне правда очень жаль, Саймон. Даже если что-то возможно, это не значит, что мы должны это делать.

Если ты прямо говоришь своему парню или тому, кто почти стал твоим парнем, что не станешь спасать его смертельно больную мать, это может разом испортить ваши отношения. Саймон ушел через несколько минут после нашего разговора. Он выглядел оскорбленным, разочарованным и не смотрел мне в глаза.

Я не могла винить его за это. Но его реакция меня тоже несколько разочаровала. Я всерьез задумалась над тем, не совершила ли я ошибки, доверившись ему.